Том 6. Письма - Страница 74

Печатается по автографу (РГАЛИ, ф. А. А. Блока).

Датируется в соответствии с пометой А. Блока под есенинским текстом: «Крестьянин Рязанской губ., 19 лет. Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные. Язык. Приходил ко мне 9 марта 1915». См., кроме того, запись А. Блока в его записной книжке от того же числа: «Днем у меня рязанский парень со стихами» (Зап. кн., 257).

…может быть, где и встречали по журналам мою фамилию. — Перечень московских журналов, где к тому времени были опубликованы стихи Есенина, см. в коммент. к п. 38.

Хотел бы зайти часа в 4. — Очевидно, не увидев Блока в первый свой приход, Есенин вернулся к нему в тот же день еще раз. В автобиографии 1922 г. Есенин вспоминал: «Когда я смотрел на Блока, с меня капал пот, потому что в первый раз видел живого поэта» (наст. изд., т. 7, кн. 1).

Во время этой встречи Блок подарил Есенину одну из книг своего «Собрания стихотворений» (М.: Мусагет, 1912) с дарственной надписью: «Сергею Александровичу Есенину на добрую память. Александр Блок. 9 марта 1915. Петроград» (ЛН, 1982, т. 92, кн. 3, с. 68). Одновременно он дал Есенину рекомендательные письма к С. М. Городецкому и М. П. Мурашеву. «Направляю к Вам талантливого крестьянского поэта-самородка, — писал Блок Мурашеву. — Вам, как крестьянскому писателю, он будет ближе, и Вы лучше, чем кто-либо, поймете его» (Письма, 305).

Перед отъездом из Петрограда Есенин собирался еще раз зайти к Блоку, однако встреча не состоялась. 24 апр. 1915 г. Блок ответил на просьбу Есенина о встрече письмом:

«Дорогой

Сергей Александрович. Сейчас очень большая во мне усталость и дела много. Потому думаю, что пока не стоит нам с Вами видеться, ничего существенно нового друг другу не скажем. Вам желаю от души остаться живым и здоровым. Трудно загадывать вперед, и мне даже думать о Вашем трудно, такие мы с Вами разные; только все-таки я думаю, что путь Вам, может быть, предстоит не короткий, и, чтобы с него не сбиться, надо не торопиться, не нервничать. За каждый шаг свой рано или поздно придется дать ответ, а шагать теперь трудно, в литературе, пожалуй, всего труднее. Я все это не для прописи Вам хочу сказать, а от души; сам знаю, как трудно ходить, чтобы ветер не унес и чтобы болото не затянуло. Будьте здоровы, жму руку» (Письма, 196).

Позже Есенин неоднократно встречался с Блоком. Так, 21 окт. 1915 г. Блок отметил в записной книжке: «Н. А. Клюев — в 4 часа с Есениным (до 9-ти). Хорошо» (Зап. кн., 269), а 25 окт. присутствовал в концертном зале Тенишевского училища на вечере «Краса» с участием Есенина. 3 янв. 1918 г. Блок записал: «Весь вечер у меня Есенин» (Зап. кн., 382; выделено автором).

Выступая 25 окт. 1923 г. на вечере крестьянских поэтов в помещении Центральной комиссии по улучшению быта ученых (ныне — Дом Ученых на ул. Пречистенка в Москве), Есенин произнес речь о Блоке. Присутствовавший на вечере поэт Вл. Пяст вспоминал: «Блок, — говорил молодой поэт, предводитель послефутуристических бунтарей, — к которому приходил я в Петербурге, когда начинал свои выступления со стихами (в печати), для меня, для Есенина, был — и остался, покойный, — главным и старшим, наиболее дорогим и высоким, что только есть на свете» (Восп., 2, 93). См. также коммент. к автобиографиям — наст. изд., т. 7, кн. 1.

42. М. П. Бальзамовой. 15 или 16 марта 1915 г. (с. 65). — Газ. «Приокская правда», Рязань, 1967, 18 авг., № 194, в статье Д. Коновалова «Новое о Сергее Есенине».

Печатается по автографу (ГМЗЕ).

Датируется с учетом почтового штемпеля на конверте: «Рязань. 17.3.15» (штемпель отправления не сохранился).

…будьте добры написать мне побольше частушек. Только самых новых. — Эта просьба, скорее всего, связана с первым посещением Есениным салона Мережковских (Петроград, Сергиевская, 83), состоявшимся как раз 15 марта 1915 г. Хозяйка салона З. Гиппиус вспоминала об этом так:

«…я хорошо помню темноватый день, воскресенье, когда в нашей длинной столовой появился молодой рязанский парень, новый поэт „из народа“, — Сергей Есенин. <…> Держал себя со скромностью, стихи читал, когда его просили, — охотно, но не много, не навязчиво… <…> Понемногу Есенин оживляется. <…> Кончилось тем, что „стихотворство“ было забыто, и молодой рязанец <…> во весь голос принялся нам распевать „ихние“ деревенские частушки.

И надо сказать — это было хорошо. Удивительно шли — и распевность, и подчас нелепые, а то и нелепо-охальные слова — к этому парню в „спинжаке“, что стоял перед нами… <…>…частушки, со своей какой-то и безмерной — и короткой, грубой удалью, и орущий их парень в кубовой рубахе, решительно сливались в одно» (из статьи «Судьба Есениных» (1926) — РЗЕ, 1, 83–84).

Судя по комментируемому письму, Есенин, почувствовав это живое внимание к себе как к исполнителю фольклора, немедленно стал искать возможности для пополнения своего народного репертуара, который мог бы всерьез заинтересовать петербургскую литературную элиту.

43. М. П. Бальзамовой. 24 апреля 1915 г. (с. 65). — ВЛ, 1970, № 7, июль, с. 155 (публ. В. А. Вдовина).

Печатается по автографу (ГЛМ), исполненному на открытке с почтовым штемпелем: «24.4.15» (обозначение города не прочитывается); имеется также штемпель получения: «Рязань. 26.4.15».

Датируется по указанному штемпелю отправления.

В Рязани я буду ~ 14 мая. Мне нужно на призыв. — 16 марта 1915 г. министр внутренних дел правительства Российской Империи обязал всех губернаторов принять «меры к тому, чтобы лица, коим к 1 января 1916 г. исполняется 20 лет, приписались к подлежащим призывным участкам не позднее 1 мая 1915 года» (циркуляр цит. по статье В. А. Вдовина «Материалы к биографии Есенина»: ВЛ, 1970, № 7, июль, с. 156). Очевидно, в конце апреля Есенин получил повестку от Рязанского уездного по воинской повинности присутствия о явке на призывной участок.